“Нельзя изменить мир для всех, но можно изменить его для одного ребенка”. Альфия и Тяфик Мурсекаевы не просто последовали этому совету, но и перевыполнили “план” — хотели усыновить одного или двух детей, но в итоге подарили семейное тепло сразу четверым.
Попытка за попыткой
Супруги родом из Ульяновской области, познакомились случайно в магазине. Но Тяфику, на тот момент бойцу ОМОНа, вскоре нужно было отправляться в командировку в Чечню — он успел лишь раз пригласить свою девушку на танцы. Вспыхнувшие чувства оказались настоящими: спустя полгода после возвращения с Кавказа мужчина сделал избраннице предложение.
“Свадьбу сыграли в 2002 году дома, гулянья продолжались три дня, — улыбается Альфия Олеговна. — Конечно, мы мечтали о большой семье, я быстро забеременела, но на третьем месяце случился выкидыш… Было очень тяжело, но мы продолжали молить Всевышнего о ребеночке”.
Вторая попытка произошла через четыре года: теперь с первых дней интересного положения женщина находилась под неусыпным наблюдением врачей, лежала на сохранении. Но в 16 недель беременность объявили замершей… Причин так и не объяснили — по анализам все было в порядке.
“После я долго не могла забеременеть и вот тогда впервые заговорила с мужем об усыновлении. Но супруг не поддержал эту идею”, — вспоминает Альфия.
В 2010 году пара решилась на операцию ЭКО, в 2013‑м процедуру повторили в столичной клинике. Все неудачно. Тяфик понял, что нельзя больше терзать сердце ни себе, ни жене — тем более их возраст подходил к сорока годам.
Суп из голубей
Выдержав в 2017 году пост Рамадан, супруги отправились в Кузнецк, в дом ребенка. Предварительно, как полагается, прошли школу приемных родителей. А затем заведующая предложила потенциальным родителям только один вариант — четырех ребятишек из одной семьи в Кичкилейке. По совпадению дети тоже были татарами.
“Мы, конечно, опешили и сразу озвучили свои опасения: родительского опыта у нас нет, а тут нужно справиться сразу с четырьмя! — рассказывает Альфия. — Да к тому же живем мы в двушке. Сотрудники приюта развели руками: мол, ну тогда приедете в другой раз, когда появятся новые ребятишки”.
Однако, отъехав буквально полкилометра от Кузнецка, Тяфик неожиданно нажал на тормоз: “Поехали обратно, хотя бы посмотрим на них!”
В приюте оказалась только старшая девочка, 11‑летняя Сабина. 9‑летняя Венера, 7‑летний Ришат и 5‑летний Рустам были в больнице на лечении.
Как рассказали работники приюта, дети жили в Неверкинском районе в хибаре с матерью, которая вела распутный образ жизни и подолгу пропадала из дома, не знали, что такое постельное белье, в школу не ходили, голодали. Сабина ловила голубей и, как могла, варила из них суп — себе и младшим, чтобы ноги не протянуть. Ходила по соседям, просила молоко, бутылочку, соску для младших — с миру по нитке.
Всего детей было шестеро, но двоих самых маленьких уже забрали в приемную семью. Оставшихся ребят в силу сознательного возраста делить не рекомендовалось.
“Сглотнув ком в горле от услышанного, мы пошли знакомиться с Сабиной, — продолжает приемная мать. — Девочка начала рассказывать о себе и вдруг заплакала: “Пожалуйста, заберите нас всех отсюда!”… Тяфик пообещал ей, что все будет хорошо”.
Вернувшись в Пензу, супруги поехали в детскую больницу навестить Венеру. Та в свои девять лет выглядела на шесть, плохо развивалась из‑за проблем со щитовидкой, страдала судорогами от перенесенных травм: родная мать часто ее била, на теле остались шрамы, а на голове — след от удара чайником…
“Как только я вошла в палату, Венера бросилась ко мне в объятия с криком “Мама!”, — еле сдерживает слезы Альфия. — И тут же спросила, где папа — так естественно, будто мы всю жизнь были ее родителями… Я сказала, что меня не обязательно сразу называть мамой, но видно было, как истосковалась девочка по этому слову. И тут же предупредила меня, что будет очень стараться, чтобы выучиться читать и писать”.
Мальчики еще до близкого знакомства тоже кинулись на шею Мурсекаевым. Выглядели они тогда как бродячие зверьки: взъерошенные, чумазые, с траурной полоской грязи под ногтями, с никогда не чищенными ушами…
“Сомнений не оставалось — мы уже знали, что дети переедут к нам, — улыбается Альфия. — Родственники, конечно, были в шоке и усиленно отговаривали нас от такого решения: мол, вы хотя бы одного сначала попытайтесь вырастить. Добавляли, что дети взросленькие, и их уже не переделать. Мы, конечно, тоже не в розовых очках ходили — знали про то, что на адаптацию уйдет много времени и понадобится нечеловеческое терпение. Но где‑то в глубине души уже чувствовали особую сильную и нежную связь с детьми”.
Вместе и в шалаше рай
Альфия решительно закрыла свое кафе в Бессоновке, чтобы все время и силы отдавать ребятам. Содержание семьи полностью легло на плечи Тяфика.
Чтобы разместить всех детей, Мурсекаевы разделили свою спальню и поставили двухъярусную кровать для мальчишек и раскладной диван для девочек.
Когда четверка переступила порог дома, восторгу братьев и сестер не было предела: их ждал шикарно накрытый стол с множеством вкусняшек, а по комнате кружили яркие воздушные шары!
“Первые полгода они ели все подряд и никак не могли наесться — в школе приемных родителей нас предупреждали об этом, — качает головой Альфия. — Была я готова и к тому, что дети украдкой тащили со стола куски хлеба и прятали под подушку и в карманы — на черный день…
Было и воровство, и неадекватное поведение. Однажды со столика пропали золотые кольца, которые я сняла, пока мыла полы. Мы с супругом приняли решение не ругать детей, а просто собрали всех и попросили вернуть ценные вещи. Воришка себя не выдал, но аккуратно положил украшения на место, пока никто не видел. Потом Сабина на ушко призналась мне, что это была она. Я ее обняла и поблагодарила за честность”.
Постепенно жизнь большой семьи налаживалась — дети приучились выключать свет, чистить зубы без напоминаний, не врать и не воровать.
Мурсекаевы всячески развлекали и социализировали ребят: водили в зоопарк, в кино, на аттракционы, обновили им весь гардероб. Даже простой поход в супермаркет был им в диковинку и вызывал ликование.
Но беззаботное лето с мороженым и сладкой ватой заканчивалось: настало время оформлять детей в учебные заведения. Рустама отдали в садик, Ришата в 1 класс. А с Сабиной и Венерой возникли серьезные трудности: уровень знаний у девочек был нулевым. И идти им по‑хорошему следовало не в четвертыйпятый класс, а в первый. Пришлось осваивать огромные пласты знаний стахановскими методами — с помощью спецотряда репетиторов.
Для подстраховки Сабину из обычной школы все‑таки перевели в специальную, в Каменке — так посоветовали педагоги и врачи. Девочка старается вовсю: из дневника исчезли тройки, а их место заняли уверенные четверки. Помимо этого ребенок посещает танцы и занимается рукоделием.
Венера учится в обычной школе по адаптированной программе, с головой погружается в математику и русский язык, увлекается шитьем. Рустам ходит на карате и плавание, Ришат — тоже в бассейн и на английский. Вот такие невероятные перемены!
Супруги признаются, что ни на одну секунду не пожалели, что в судьбоносный для них день вернулись в приют. Теперь они мечтают купить большой дом в деревне, чтобы у каждого в нем был свой уютный уголок.
Кстати, про биологическую мать дети с тех пор ни разу не вспоминали. И отрицательно покачали головами, когда Альфия и Тяфик предложили навести о ней справки.
У братьев и сестер началась новая счастливая жизнь.
Олеся Андреева
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
